← Вернуться ко всем приключениям
|
Тетрадь первая
|
Сейчас вы узнаете, что папа не всегда |
А. Раскин. Как папа был маленьким.
Как папа бросил мяч под автомобиль
Когда папа был еще маленьким и жил в маленьком городе Павлово-Посаде, ему подарили большой мяч удивительной красоты. Этот мяч был как солнце. Нет, он был даже лучше солнца. Во-первых, на него можно было смотреть не щурясь. И он был ровно в четыре раза красивее солнца, потому что он был четырех цветов. А солнце ведь только одного цвета, да и тот трудно разглядеть. Один бок у мяча был розовый, как пастила, другой – коричневый, как самый вкусный шоколад. Верх был синий, как небо, а низ зеленый, как трава. Такого мяча еще никогда не видели в маленьком городе Павлово-Посаде. За ним специально ездили в Москву. Но я думаю, что и в Москве было мало таких мячей. На него приходили смотреть не только дети, но и взрослые.
– Вот это мяч!- говорили все.
И это был действительно прекрасный мяч. И папа очень гордился. Он вел себя так, как будто этот мяч он сам выдумал, сделал и раскрасил в четыре цвета. Когда папа гордо выходил на улицу играть своим прекрасным мячом, со всех сторон сбегались мальчишки.
– Ой, какой мяч! – говорили они. – Дай поиграть!
Но папа хватал свой мяч и говорил:
– Не дам! Это мой мяч! Ни у кого такого нет! Его привезли из Москвы! Отойдите! Не трогайте мой мяч!
И тогда мальчишки сказали:
– Эх ты, жадина!
Но папа все равно не дал им своего чудесного мяча. Он играл с ним один. А одному играть очень скучно. И жадный папа нарочно играл около мальчишек, чтобы они ему завидовали.
И тогда мальчишки сказали так:
– Он жадный. Не будем с ним водиться!
И два дня они с ним не водились. А на третий день сказали так:
– Мяч у тебя ничего. Это верно. Он большой и раскрашен здорово. Но, если бросить его под машину, он лопнет, как самый плохой черный мячик. Так что нечего так уж задирать нос.
– Мой мяч никогда не лопнет! – гордо сказал папа, который к тому времени так зазнался, как будто его самого выкрасили в четыре цвета.
– Еще как лопнет! – смеялись мальчишки.
– Нет, не лопнет!
– А вот идет машина, – сказали мальчишки. – Ну, что же ты? Бросай! Или испугался?
И маленький папа бросил свой мяч под машину. На минуту все замерли. Мяч прокатился между передними колесами и угодил под правое заднее колесо. Машина вся перекосилась, переехала мяч и помчалась дальше. А мяч остался лежать совершенно невредимым.
– Не лопнул! Не лопнул! – закричал папа и побежал к своему мячу. Но тут раздался такой шум, как будто выстрелили из маленькой пушки. Это лопнул мяч. И когда папа добежал до него, он увидел только пыльную резиновую тряпку, совсем некрасивую и неинтересную. И тогда папа заплакал и побежал домой. А мальчишки хохотали изо всех сил.
– Лопнул! Лопнул! – кричали они. – Так тебе и надо, жадина!
Когда папа прибежал домой и сказал, что сам бросил свой чудный новый мяч под машину, его сразу же отшлепала бабушка. Вечером пришел с работы дедушка и тоже отшлепал его.
При этом он говорил:
– Бью не за мяч, а за глупость.
И долго еще потом все удивлялись: как это можно было бросить такой хороший мяч под машину?
– Только очень глупый мальчик мог сделать это! – говорили все.
И долго еще все дразнили папу и спрашивали:
– А где же твой новый мяч?
И только один дядя не смеялся. Он попросил папу все рассказать ему с самого начала. Потом он сказал:
– Нет, ты не глупый!
И папа очень обрадовался.
– Но зато ты жадный и хвастливый, – сказал дядя. – И это очень печально для тебя. Тот, кто хочет один играть со своим мячиком, всегда остается ни с чем. Так бывает и у детей, и у взрослых. Так будет и у тебя всю жизнь, если ты останешься таким же.
И тогда папа очень испугался, и заплакал изо всех сил, и сказал, что он не хочет быть жадным и хвастливым. Он плакал так долго и так громко, что дядя поверил ему и купил новый мяч. Правда, он был не так красив. Но зато все соседские мальчишки играли этим мячом. И было весело, и никто не дразнил папу жадиной.
Как папа укрощал собачку
Когда папа был еще маленьким, его повели в цирк. Это было очень интересно. Особенно ему понравился укротитель диких зверей. Он очень красиво одевался, очень красиво назывался, и его боялись все львы и тигры. У него был хлыст и пистолеты, но он ими почти не пользовался.
– И звери боятся моих глаз! – заявлял он с арены. – Мой взгляд – вот мое самое сильное оружие! Дикий зверь не выносит человеческого взгляда!
И правда, стоило ему посмотреть на льва, и тот садился на тумбу, прыгал на бочку и даже притворялся мертвым, не вынося его взгляда.
Оркестр играл туш, зрители хлопали в ладоши, все смотрели на укротителя, а он прижимал руки к сердцу и кланялся во все стороны. Это было великолепно! И папа решил, что он тоже станет укротителем. Для начала он задумал укротить своим взглядом какого-нибудь не очень дикого зверя. Ведь папа был еще маленький. Он понимал, что такие крупные звери, как лев и тигр, ему еще не по зубам. Начинать надо с собаки и, конечно, не очень большой, потому что большая собака – это уже почти маленький лев. А вот собака поменьше как раз пригодилась бы.
И такой случай вскоре представился.
В маленьком городе Павлово-Посаде был маленький городской сад. Теперь там большой парк культуры и отдыха, но ведь это было очень давно. В этот сад бабушка пошла гулять с маленьким папой. Папа играл, бабушка читала книжку, а неподалеку сидела нарядная дама с собачкой. Дама тоже читала книгу. А собачка была маленькая, беленькая, с большими черными глазами. Этими большими черными глазами она смотрела на маленького папу так, как будто говорила ему: «Я очень хочу укрощаться! Пожалуйста, мальчик, укроти меня. Я совершенно не выношу человеческого взгляда!»
И маленький папа пошел через весь сад укрощать эту собачку. Бабушка читала книгу, и собачкина хозяйка читала книгу, и они ничего не видели. Собачка лежала под скамейкой и загадочно смотрела на папу своими большими черными глазами. Папа шел очень медленно (ведь он был еще совсем маленьким) и думал: «Ох, кажется, она выносит мой взгляд… Может быть, все-таки лучше было начать со льва? Кажется, она раздумала укрощаться».
Был очень жаркий день, и на папе были только сандалии и штанишки. Папа шел, а собачка все лежала и молчала. Но, когда папа подошел совсем близко, она вдруг подпрыгнула и укусила его в живот. Тогда в городском саду стало очень шумно. Закричал папа. Закричала бабушка. Закричала собачкина хозяйка. И громко залаяла собачка. Папа кричал:
– Ой, она меня укусила!
Бабушка кричала:
– Ах, она его укусила!
Собачкина хозяйка кричала:
– Он ее дразнил, она совсем не кусается!
Что кричала собачка, вы сами понимаете. Прибежали разные люди и кричали:
– Безобразие!
Тогда пришел сторож и спросил:
– Мальчик, ты ее дразнил?
– Нет, – сказал папа, – я ее укрощал.
Тогда все засмеялись, и сторож спросил:
– А как ты это делал?
– Я шел к ней и смотрел на нее, – сказал папа. – Теперь я вижу, что она не выносит человеческого взгляда.
Опять все засмеялись.
– Вот видите, – сказала дама, – мальчик сам виноват. Никто его не просил укрощать мою собачку. А вас, – сказала она бабушке, – надо штрафовать, чтобы вы смотрели за своими детьми!
Бабушка так удивилась, что ничего не сказала. Она только ахнула. Тогда сторож сказал:
– Вот висит объявление: «Собак не водить!». Если бы висело объявление: «Детей не водить!», я оштрафовал бы гражданку с ребенком. А теперь я оштрафую вас. И прошу вас удалиться с вашей собачкой. Ребенок играет, а собачка кусается. Играть тут можно, а кусаться нельзя! Но играть тоже надо с умом. Ведь собачка не знает, зачем ты к ней шел. Может, ты сам хотел ее укусить? Ей ведь это неизвестно. Понял?
– Понял, – ответил папа. Ему уже совсем не хотелось быть укротителем. А после прививок, которые ему сделали на всякий случай, он совершенно разочаровался в этой профессии.
Насчет невыносимого человеческого взгляда у него тоже было теперь свое особое мнение. И когда он потом познакомился с мальчиком, который пытался как-то выщипывать ресницы у большой и злой собаки, то папа и этот мальчик очень хорошо поняли друг друга.
А то, что этого мальчика не укусили в живот, не имело никакого значения, потому что его укусили сразу в обе щеки. И это, как говорится, сразу бросилось в глаза. А прививки ему все равно делали в живот.
Как папа сочинял стихи
Когда папа был еще маленьким, он очень много читал. Он научился читать в четыре года и больше ничем не хотел заниматься. Пока другие дети прыгали, бегали, играли в разные интересные игры, маленький папа все читал и читал. Наконец это обеспокоило дедушку и бабушку. Они решили, что все время читать вредно. Они перестали дарить ему книги и позволили ему читать только три часа в день. Но это не помогло. Маленький папа все равно читал с утра до вечера. Свои законные три часа он читал, сидя на виду. Потом он скрывался. Он прятался под кровать и читал под кроватью. Он прятался на чердак и читал на чердаке. Он уходил на сеновал и читал на сеновале. Здесь было особенно приятно. Пахло свежим сеном. Из дома доносились крики: там искали маленького папу под всеми кроватями. Папа появлялся только к ужину. Его наказывали. Он быстро ел и ложился спать. Ночью он просыпался и зажигал свет. Он читал до утра все подряд. «Крокодила» Чуковского. Сказки Пушкина. «Тысячу и одну ночь». «Гулливера». «Робинзона». На свете было так много чудесных книг! Он хотел прочесть их все до одной. Быстро шли часы. Входила бабушка, отнимала книгу и гасила свет. Немного погодя маленький папа опять зажигал свет и доставал другую книгу, такую же интересную. Входил дедушка, отнимал книгу, гасил свет и в темноте долго шлепал маленького папу.
Было не очень больно, но обидно.
Кончилось все это очень плохо. Во-первых, маленький папа испортил себе глаза: ведь под кроватью, на чердаке и на сеновале было темновато. Кроме того, последнее время он ухитрялся читать, накрывшись одеялом с головой и оставляя только маленькое окошечко для света. А читать лежа и в темноте очень вредно. И маленькому папе пришлось носить очки.
Кроме того, маленький папа сочинял стихи:
Бабушке и дедушке стихи очень понравились. Они их записали. Они читали их гостям. Они давали их списывать. Теперь, когда приходили гости, маленького папу просили:
– Почитай свои стихи!
И маленький папа с удовольствием читал новый стих про кота, который кончался так:
После этих слов все гости долго смеялись, а тетя Лиза заплакала и ушла к себе в комнату. Жених тоже не смеялся, хотя и не плакал. Правда, папу не наказали. Но он совсем не хотел обижать тетю Лизу. И вообще он заметил, что некоторым знакомым его стихи перестали нравиться. И раз он даже подслушал, как один гость говорил другому:
– Опять этот вундеркинд будет выступать со своей чепухой!
Тогда папа пошел к бабушке и спросил:
– А что такое вундеркинд?
– Это необыкновенный ребенок, – сказала бабушка.
– А что он делает?
– Ну, он играет на скрипке, или считает в уме, или не пристает к маме с вопросами.
– А когда он вырастает?
– Тогда он чаще всего делается обыкновенным человеком.
– Спасибо, – сказал папа, – я понимаю.
И на следующих именинах папа уже не читал стихов.
Он сказал, что у него болит голова. И с тех пор он очень долго не писал стихов. И даже теперь, когда его просят прочесть свои стихи на именинах, у него сразу начинает болеть голова.
Как папа укусил профессора
Когда папа был еще маленьким, он очень много болел. Он все время простуживался. То он чихал, то кашлял, то у него болело горло, то ухо. И наконец его повели к врачу, у которого на двери была надпись: «Ухо, горло, нос».
– Это его фамилия? – спросил маленький папа дедушку и бабушку.
– Нет,- сказали они,- он все это лечит. И вообще молчи!
Посмотрев папино ухо, папино горло и папин нос, доктор сказал, что надо делать операцию. И папу повезли в Москву. Ему надо было вырезать аденоиды.
Очень старый, очень строгий, очень седой профессор сказал ему:
– Мальчик, открой рот!
А когда папа открыл рот, он, не сказав даже спасибо, полез туда рукой, и забрался куда-то очень глубоко, и стал там возиться. Это было очень больно и неприятно. Поэтому, когда профессор сказал: «Вот они, голубчики!» – и нажал еще сильнее, он вдруг страшно закричал и вынул руку из папиного рта гораздо быстрее, чем всовывал ее туда. И все увидели на его большом пальце кровь. Стало очень тихо. Потом профессор сказал:
– Йод!
Ему подали йод, и он смазал свой большой палец. Потом он сказал:
– Бинт и вату!
Ему подали бинт и вату, и он сам забинтовал себе палец одной рукой.
Потом профессор сказал тихим голосом:
– Я работаю сорок лет. Первый раз меня кусают. Пусть кто хочет оперирует этого мальчика. Я ухожу! Я умываю руки!
После этого он действительно вымыл руки с мылом и ушел. Тогда дедушка очень рассердился на папу. Он сказал:
– Тебя везли в Москву! Тебя лечат! А ты что дела ешь? Имей в виду – тут рядом кабинет зубного врача. И там вырывают зубы у тех мальчиков, которые кусают врачей. Может быть, ты хочешь сначала пойти туда? А я еще обещал тебе мороженое после операции!
Услышав о мороженом, папа задумался. Дело в том, что мороженого ему не давали. Боялись, что он простудит себе ухо, горло, нос. А папа очень любил мороженое. И ему сказали, что после операции всем детям обязательно дают мороженое – это очень полезно, это останавливает кровь. Тогда действительно так делали. И, подумав о мороженом, папа сказал:
– Я больше не буду…
Но все-таки молодой врач, который делал операцию, предупредил папу:
– Помни, ты обещал!
И папа еще раз сказал:
– Я не буду…
Папу посадили в кресло и держали за руки и за ноги. Но это не потому, что он кусался. Так делают со всеми детьми, чтобы они не мешали врачу. Было очень больно. Но папа думал о мороженом и все терпел. Потом доктор сказал:
– Ну вот и все! Молодец! Даже не заплакал.
Папа очень обрадовался. Но тут доктор закричал:
– Ах, извини, еще кусочек остался! Потерпишь еще немного?
– Потерплю,- сказал папа и опять стал думать о мороженом.
– Ну вот,- сказал доктор,- теперь совсем все! Молодец! Так и не заплакал! Теперь можно и мороженого. Ты какое любишь?
– Сливочное,- сказал папа и посмотрел на дедушку. Но дедушка все еще сердился на папу.
– Обойдется без мороженого! – сказал он.- Пусть не кусается.
И тут, поняв, что мороженого не будет, папа все-таки заплакал. И все его жалели. Но дедушка не уступил. И пале было так обидно, что он помнит это до сих пор. И сколько он ни ел с тех пор мороженого – и сливочного, и шоколадного, и клубничного, он не может забыть того, которое было обещано ему тогда, после операции.
Папа стал меньше болеть. Он меньше чихал, меньше кашлял, меньше болело горло и даже ухо.
Операция очень помогла папе. И он понял тогда, что стоит немного потерпеть, чтобы потом стало лучше. И хотя разные врачи потом еще много резали и кололи его, он никого из них уже не кусал. Он знал, что это делается для его пользы. Он только каждый раз сам покупал себе мороженое. Потому что мороженое папа любит до сих пор.
Как папа выбирал профессию
Когда папа был маленьким, ему часто задавали один и тот же вопрос. Его спрашивали: «Кем ты будешь? И папа всегда отвечал на этот вопрос, не задумываясь. Но каждый раз он отвечал по-другому. Сначала папа хотел стать ночным сторожем. Ему очень нравилось, что все спят, а сторож не спит. И потом ему очень нравилась колотушка, которой стучит ночной сторож. И то, что можно шуметь, когда все спят, очень радовало папу. Он твердо решил стать ночным сторожем, когда вырастет. Но тут появился продавец мороженого с красивой зеленой тележкой. Тележку можно было возить! Мороженое можно было есть!
«Одну порцию продам, одну – съем! – думал папа.- А маленьких детей буду угощать мороженым бесплатно».
Родители маленького папы очень удивились, узнав, что их сын будет мороженщиком. Они долго смеялись над ним. Но он твердо выбрал себе эту веселую и вкусную профессию. Но вот как-то раз маленький папа увидел на станции железной дороги удивительного человека. Человек этот все время играл с вагонами и с паровозами. Да не с игрушечными, а с настоящими! Он прыгал на площадки, подлегал под вагоны и все время играл в какую-то замечательную игру.
– Кто это? – спросил папа.
– Это сцепщик вагонов,- ответили ему. И тут маленький папа понял наконец, кем он будет.
Подумать только! Сцеплять и расцеплять вагоны! Что может быть интереснее на свете? Конечно, ничего интереснее быть не могло. Когда папа заявил, что он будет сцепщиком на железной дороге, кто-то из знакомых спросил:
– А как же мороженое?
Тут папа призадумался. Он твердо решил стать сцепщиком. Но отказываться от зеленой тележки с мороженым ему тоже не хотелось. И вот маленький папа нашел выход.
– Я буду сцепщиком и мороженщиком! – заявил он.
Все очень удивились. Но маленький папа им объяснил. Он сказал:
– Это совсем не трудно. Утром я буду ходить с мороженым. Похожу, похожу, а потом побегу на станцию. Сцеплю там вагончики и побегу опять к мороженому. Потом опять сбегаю на станцию, расцеплю вагончики и снова побегу к мороженому. И так все время. А тележку поставлю близко от станции, чтобы не бегать далеко сцеплять и расцеплять.
Все очень смеялись. Тогда маленький папа рассердился и сказал:
– А если вы будете смеяться, так я еще буду работать ночным сторожем. Ведь ночь-то у меня свободная. А в колотушку я уже умею здорово стучать. Мне один сторож давал попробовать…
Так папа все устроил. Но скоро он захотел стать летчиком. Потом ему захотелось сделаться артистом и играть на сцене. Потом он побывал с дедушкой на одном заводе и решил стать токарем. Кроме того, ему очень хотелось поступить юнгой на корабль. Или в крайнем случае уйти в пастухи и целый день гулять с коровами, громко щелкая кнутом. А однажды ему больше всего в жизни захотелось стать собакой. Целый день он бегал на четвереньках, лаял на чужих и даже пытался укусить одну пожилую женщину, когда она хотела погладить его по головке. Маленький папа научился очень хорошо лаять, но вот чесать ногой за ухом он никак не мог научиться, хотя старался изо всех сил. А чтобы лучше получилось, он вышел во двор и сел рядом с Тузиком. А по улице шел незнакомый военный. Он остановился и стал смотреть на папу. Смотрел, смотрел, а потом спросил:
– Ты что это делаешь, мальчик?
– Я хочу стать собакой, – сказал маленький папа. Тогда незнакомый военный спросил:
– А человеком ты не хочешь быть?
– А я уже давно человек! – сказал папа.
– Какой же ты человек, – сказал военный, – если из тебя даже собака не получается? Разве человек такой?
– А какой же? – спросил папа.
– Вот ты подумай? – сказал военный и ушел. Он совсем не смеялся и даже не улыбался. Но маленькому папе почему-то стало очень стыдно. И он стал думать. Он думал и думал, и чем больше он думал, тем больше стыдился. Военный ему ничего не объяснял. Но он сам вдруг понял, что нельзя каждый день выбирать себе новую профессию. А главное, он понял, что он еще маленький и что он еще сам не знает, кем он будет. Когда его спросили об этом опять, он вспомнил про военного и сказал:
– Я буду человеком!
И тут никто не засмеялся. И маленький папа понял, что это самый правильный ответ. И теперь он тоже так думает. Прежде всего надо быть хорошим человеком. Это важнее всего и для летчика, и для токаря, и для пастуха, и для артиста. А чесать ногой за ухом человеку совсем не нужно.
Как папа учился музыке
Когда папа был маленьким, ему покупали разные игрушки. Мячик. Лото. Кегли. Заводной автомобиль. И вдруг купили рояль. Да не игрушечный, а самый настоящий, большой, красивый, с черной блестящей крышкой. Рояль сразу занял половину комнаты. Папа спросил дедушку:
– Ты умеешь играть на рояле?
– Нет, не умею,- сказал дедушка.
Тогда папа спросил бабушку:
– А ты умеешь играть на рояле?
– Нет,- сказала бабушка,- не умею.
– Так кто же будет на нем играть? – спросил маленький папа.
Тогда дедушка и бабушка дружно сказали:
– Ты!
– Но я ведь тоже не умею,- сказал папа.
– Тебя будут учить музыке,- заявил дедушка.
А бабушка прибавила:
– Учительницу зовут Надежда Федоровна.
И тут папа понял, что он получил очень большой подарок. Никогда раньше не звали никаких учителей. Он всегда сам учился играть с новыми игрушками.
И вот пришла учительница музыки Надежда Федоровна. Это была тихая пожилая женщина. Она показала папе, как играют на рояле. Она стала учить его нотам. Папа выучил ноты. Их было семь: до, ре, ми, фа, соль, ля, си. Папа запомнил их очень быстро. Он сделал это так. Он взял карандаш и бумагу. Потом он сказал:
– До – воронье гнездо.- И он нарисовал дерево, на дереве гнездо, в гнезде птенцов, а рядом ворону. – Ре – собаки на дворе.- И он нарисовал двор, во дворе будку, а в будке собаку. Потом папа нарисовал: ми – лодка с людьми, фа – город Уфа, соль – соль, ля – дочка короля и си – в речке караси. Все это очень понравилось папе. Но скоро он понял, что научиться играть на рояле не так-то просто. Ему надоело по десять раз играть одно и то же, и вообще гораздо интереснее было читать, гулять и даже ничего не делать. Недели через две музыка так надоела папе, что он просто не мог смотреть на рояль. И Надежда Федоровна, которая сначала хвалила папу, теперь только качала головой.
– Неужели тебе неинтересно? – спрашивала она папу.
– Нет, – отвечал папа и каждый раз думал, что она рассердится и перестанет с ним заниматься. Но этого не случилось.
Бабушка и дедушка очень ругали маленького папу,
– Смотри,- говорили они,- какой чудесный рояль тебе купили. Учительница к тебе ходит… Неужели ты не хочешь учиться музыке? Как тебе не стыдно!
А дедушка даже сказал:
– Сейчас он не хочет учиться музыке. Потом он не по желает учиться в школе. Потом он не захочет работать. Таких лентяев надо с детства приучать к труду! Ты у меня будешь играть на рояле!
И бабушка прибавила:
– Если бы меня в детстве учили играть на рояле, я бы только спасибо сказала.
Тогда маленький папа сказал:
– Большое спасибо, но учиться я больше не хочу.
И когда пришла Надежда Федоровна, папа исчез. Его искали в доме, его искали на улице. Целый час его нигде не могли найти. А ровно через час маленький папа сам вылез из-под кровати и сказал:
– До свидания, Надежда Федоровна.
Тогда дедушка сказал:
– Я его накажу!
А бабушка прибавила:
– А я накажу его отдельно! Тогда маленький папа сказал:
– Как хотите наказывайте, только не заставляйте играть на рояле.
И тут он заплакал. Ведь он был маленький. И ему очень не хотелось играть на рояле. И учительница музыки Надежда Федоровна сказала:
– Музыка должна доставлять людям удовольствие. Никто из моих учеников не прячется от меня под кровать. И ученицы тоже не прячутся. Если ребенку больше нравится целый час лежать под кроватью, значит, он не хочет учиться музыке. А если не хочет – не будем его заставлять. Когда он станет старше, может быть, он сам пожалеет об этом. До свидания! Я пойду к тем детям, которые не прячутся от меня под кровать.
И она ушла. И больше не приходила. Дедушка все-таки наказал маленького папу. Бабушка наказала его отдельно. И долго еще маленький папа сердито смотрел на большой рояль.
Когда маленький папа стал старше, он узнал, что у него нет музыкального слуха. Он ни одну песню не может до сих пор спеть правильно. И, конечно, он бы очень плохо играл на рояле.
Да, наверно, не всем детям надо учиться играть на рояле.
Как папа обижался
Когда папа был маленьким, он все время обижался. Он обижался на всех вместе и на каждого в отдельности. Когда ему говорили: «Ты что так мало ешь?» – он сразу обижался. Когда ему говорили: «Ты что так много ешь?» – он тоже обижался.
Он обижался на бабушку, потому что он хотел ей что-то рассказать, а она была занята и не могла его слушать. Он обижался на дедушку, потому что дедушка хотел ему что-то рассказать, а он сам был занят и не мог его слушать.
Когда родители уходили в гости или в театр, маленький папа обижался и плакал. Он требовал, чтобы родители все время сидели дома. Зато когда он сам хотел пойти в цирк, маленький папа плакал еще громче. Он обижался, что его заставляют сидеть дома. На своего брата, дядю Витю, который тоже был тогда маленьким, папа обижался потому, что тот не хотел говорить с ним. Дядя Витя только улыбался и сосал свою ногу. Он был так мал, что говорил всего одно слово: «Ба-ба…» Но папа все равно на него обижался. Если приходила в гости тетя, он обижался на тетю. Если приходил дядя, маленький папа обижался на дядю. Если дядя и тетя приходили вместе, он обижался на обоих сразу. То ему казалось, что тетя над ним смеется. То ему казалось, что дядя не хочет с ним разговаривать. То он выдумывал еще что-нибудь. Маленький папа почему-то считал себя самым главным человеком на свете.
Если он хотел говорить, все должны были молчать. Если он хотел молчать, никто не должен был с ним говорить.
Если он хотел мяукать по-кошачьи, лаять по-собачьи, хрюкать по-поросячьи, петь петухом и мычать коровой, все должны были бросать свои дела и слушать, как у него здорово получается. Маленький папа совсем не думал о том, что другие люди, маленькие и большие, ничем не хуже его. А если с ним спорили или делали ему замечание, он сразу обижался. Это было очень противно. Маленький папа надувал губы, сердито смотрел и уходил.
Все время он на кого-то дулся, с кем-то ссорился, на всех обижался. С утра до вечера надо было его утешать, мирить, уговаривать. Едва он открывал утром глаза, как уже обижался на солнышко за то, что оно его разбудило. Потом он обижался на всех до вечера, а когда засыпал, то во сне тоже надувал губы и на кого-то сердился. Но хуже всего было, когда маленький папа играл с другими детьми. Он требовал, чтобы играли только в те игры, которые ему нравились. Он хотел играть с одними детьми и не хотел играть с другими. Когда он спорил, он всегда хотел быть правым. Он мог смеяться над всеми, а над ним смеяться нельзя было никому. Это всем надоело. И вот над маленьким папой стали все смеяться – дома и на улице. Дома ему говорили;
– Хочешь чаю? Только не обижайся!
– Пойдем гулять, только не обижайся!
– Ты уже обиделся или еще нет?
– Скорей обижайся, а то нам некогда!
Услышав все это, маленький папа сейчас же обижался.
А на улице ребята просто задразнили его. Они говорили так:
– Федул, чего губы надул? – И папа сейчас же надувал губы.
– Смотрите, ребята, сейчас я ему покажу палец, и он обидится!
Папе показывали палец. Он сейчас же обижался. И все смеялись. Ребятам очень нравилось, что маленького папу так легко дразнить. Они бы совсем его задразнили. Но тут его пожалел один мальчик постарше. Он сказал:
– Слушай, ты перестань обижаться. И от тебя отстанут.
Папа послушался его. Он стал меньше обижаться, и его меньше стали дразнить. Но все-таки он так привык обижаться, что его отучили от этого только в школе. Да и то не совсем. И эта глупая привычка очень мешала папе учиться, работать и дружить с товарищами. И те люди, которые знали папу еще маленьким, до сих пор немножко дразнят папу. Но теперь он на них уже совсем не обижается. Почти совсем не обижается. В общем, обижается сейчас гораздо меньше, чем тогда.
Как папа бросил хлеб
Когда папа был маленьким, он очень любил все вкусное. Он любил колбасу. Он любил сыр. Он любил котлеты. А хлеб он не любил, потому что ему все время говорили: «Ешь с хлебом!»
А хлеб ведь невкусный. Его есть совсем неинтересно. Так думал глупый маленький папа. И он почти не ел хлеб за чаем и за обедом. И даже за ужином. Он делал из хлеба шарики. Он оставлял корки на столе. Он прятал хлеб под скатертью. Он говорил, что уже съел весь свой хлеб. Но это была неправда. Он твердо решил, что когда вырастет большим, то вовсе не будет есть хлеба. И своих детей тоже никогда не будет заставлять есть хлеб.
«Ах, как будет хорошо без хлеба! – думал глупый маленький папа.- Что у нас сегодня на завтрак? Сыр? А вот мы его сейчас будем есть без хлеба. И колбасу без хлеба! А какой вкусный будет обед без хлеба! Щи без хлеба, котлеты без хлеба! Вот это жизнь! Вечером ужин. Тоже без хлеба. Как приятно ложиться спать, зная, что завтра будет чай опять без хлеба!» Так мечтал маленький папа. И он очень хотел поскорее вырасти.
Напрасно дедушка и бабушка и многие другие говорили ему, что он ошибается. Они говорили ему, что хлеб очень полезен. Они говорили, что только плохой и глупый ребенок не любит хлеба. Они говорили, что если человек не ест хлеба, он может заболеть. Они говорили, что будут наказывать маленького папу за то, что он не ест хлеба. Но он все равно не любил хлеб.
И однажды произошел ужасный случай. У маленького папы была старая няня. Она очень любила папу, но очень сердилась на него, когда он капризничал за столом. Как-то раз бабушки и дедушки не было дома. Маленький папа ужинал без них. Он опять не стал есть хлеб. Тогда няня сказала:
– Сейчас же ешь хлеб, а то ничего больше не получишь!
Тогда маленький папа сказал:
– Я хлеба не хочу.
А няня сказала:
– Нет, хочешь!
А маленький папа сказал:
– Нет, не хочу!
И он бросил хлеб на пол. Тогда няня так рассердилась, что даже ничего не сказала ему. И это было очень страшно. Она смотрела и молчала.
А потом все-таки сказала:
– Ты думаешь, ты хлеб бросил? Я тебе сейчас скажу, что ты бросил. Я маленькая была, за кусок хлеба целый день гусей пасла. У нас в одну зиму совсем хлеба не было. У меня брат – ровесник тебе – с голоду помер. Ему бы тогда кусок хлеба, он бы жив остался. Учат тебя и писать, и читать. А как хлеб родится, не учат. Люди на тебя работают, хлеб растят, а ты его наземь. Эх, ты! Не хочу я на тебя смотреть!
Маленький папа лег спать. Но спал он плохо. Ему снились какие-то страшные сны. Утром, когда маленький папа проснулся, он узнал, что его на весь день оставили без хлеба. Папу часто оставляли без сладкого. Иногда его оставляли без обеда. Но без хлеба его оставили в первый раз в жизни. Это придумала няня. Она очень хорошо придумала. Утром маленький папа ел сыр без хлеба. Это было вкусно. Он быстро все съел. Но встал из-за стола голодный. Без хлеба он не наелся. Папа еле дождался обеда. Но котлеты без хлеба тоже ему не помогли. Весь день ему очень хотелось хлеба. На ужин была яичница. Без хлеба она была совсем невкусная.
Над папой все смеялись и говорили, что не дадут ему хлеба целый год. Но утром ему дали хлеба. Этот хлеб был очень вкусный. Никто ничего не сказал, но все смотрели, как папа его ел. И маленькому папе было очень стыдно. И с тех пор он всегда ел хлеб. И никогда больше не бросал его на пол.
Как папа ошибся
Когда папа был маленьким, он пил молоко, воду, чай и рыбий жир.
Полезнее всего был рыбий жир. Но он был такой противный. Маленький папа думал, что противнее рыбьего жира нет ничего на свете. Но оказалось, что это не так.
Однажды летом маленький папа играл на улице. День был жаркий. Маленький папа много бегал, и ему очень захотелось пить. Он помчался в дом. А в доме все были очень заняты. Там пекли пироги, накрывали на стол, ждали гостей.
И никто не заметил, как маленький папа налил себе из графина воды. Он знал, что в этом графине всегда была кипяченая вода. И он сразу отхлебнул полстакана. Отхлебнул и задохнулся. Он никак не мог понять, что случилось с водой.
Маленькому папе показалось, что он проглотил живого ежа. Потом он подумал, что вода, может быть, хорошая, но в нем самом что-то испортилось. Он очень испугался и решил, что умирает. Тогда он со страху так ужасно закричал, что сбежался весь дом.
Маленький папа кашлял, задыхался, во рту у него все горело. Ему было совсем плохо, и никто не мог понять, что случилось.
– Он заболел! – кричала бабушка.
– Он притворяется! – кричал дедушка.
Но тут пришла на крики няня, и она сразу все поняла.
– Он водку пил,- сказала няня.- В графине-то водка!
Узнав про водку, все опять закричали.
– Доктора! – кричала бабушка.
– Выпорю! – кричал дедушка.
– Дайте ему закусить! – кричала няня.
Маленький папа ел бутерброд и тихо говорил про водку:
– Она, наверное, очень полезная.
Но тут маленькому папе стало еще хуже, и он сел на пол. У него закружилась голова.
Дальше маленький папа ничего не помнил. Но ему рассказали, что он весь день спал. Вечером маленькому папе стало лучше. А когда пришли гости и стали пить водку, маленький папа смотрел на них из своей кроватки.
И ему было очень их жалко. И он хорошо знал теперь, как им будет потом плохо. И одному гостю он даже сказал:
– Не пей эту гадость!
Но гость только засмеялся.
Утром маленький папа совсем поправился. Но из этого графина он никогда уже больше не пил. И когда он теперь видит водку, ему сразу делается как-то скучно.
Папа часто рассказывает эту историю. И всегда говорит:
– С тех пор я бросил пить!
Как папа дружил с девочкой
Когда папа была маленьким, он дружил с одной девочкой. Ее звали Маша. Она тоже была маленькая. И они очень хорошо играли вместе. Они построили красивый дом на песке. Они пускали кораблики в большой луже. Они вместе ловили в этой луже рыбу. И хотя они ничего не поймали, им было очень весело.
Они спрашивали:
– Когда будет свадьба?
Они нарочно разговаривали с маленьким папой, как с девочкой. Они говорили ему:
– Ты пришла? Где ты была?
Они считали, что мальчику стыдно дружить с девчонками.
Маленький папа очень обижался на мальчишек и даже плакал.
А маленькая девочка Маша только смеялась. Она говорила:
– Пусть дразнят!
И поэтому дразнить ее было неинтересно. И все мальчишки дразнили только маленького папу. А на девочку Машу они просто не обращали внимания.
Но вот однажды во двор забежала большая собака. И кто-то вдруг крикнул:
– Бешеная собака!
Самые храбрые мальчишки побежали со всех ног кто куда. Маленький папа застыл на месте. А собака была уже совсем рядом. И тогда девочка Маша встала около папы и замахнулась на собаку лопаткой.
– Пошла вон! – сказала она.
И тут все увидели, как бешеная собака поджала хвост и побежала со двора. И все поняли, что она не бешеная. Она просто забежала на чужой двор. А собаки очень хорошо понимают, что такое чужой двор и что такое свой. И на чужом дворе самая злая собака злится меньше.
Когда все мальчишки увидели, что собака не бешеная, они бросились гнать ее палками и камнями. Но для этого не нужно было большой смелости. Это понимала даже собака. И, выскочив на улицу, она остановилась и зарычала. Тогда мальчишки ушли на свой двор и стали дразнить маленького папу.
– Ты больше всех испугался,- говорили они,- даже бежать не мог… Эх, ты!
Но маленький папа ответил:
– Да, я испугался. И вы все тоже испугались. Не испугалась только Маша.
Тут все мальчишки замолчали. Им было очень стыдно. А Маша сказала:
– Нет, я тоже испугалась.
И тогда все засмеялись. И больше никто не дразнил маленького папу. И он долго дружил с девочкой Машей.
Как папа пошёл в школу
Когда папа был маленьким, он очень много болел. Он не пропустил ни одной детской болезни. Он болел корью, свинкой, коклюшем. После каждой болезни у него были осложнения. А когда они проходили, маленький папа быстро заболевал новой болезнью.
Когда ему нужно было пойти в школу, маленький папа тоже лежал больной. Когда он выздоровел и в первый раз пошел на занятия, все дети уже давно учились. Они все уже перезнакомились, и учительница тоже их всех знала.
А маленького папу никто не знал. И все на него смотрели. Это было очень неприятно. Тем более, что некоторые даже высовывали язык.
А один мальчишка подставил ему ножку. И маленький папа упал. Но он не заплакал. Он встал и толкнул того мальчишку. Тот тоже упал. Потом он встал и толкнул маленького папу. И маленький папа опять упал. Он опять не заплакал. И опять толкнул мальчишку. Так они, наверно, толкались бы весь день. Но тут зазвонил звонок. Все пошли в класс и сели на свои места. А у маленького папы не было своего места. И его посадили рядом с девочкой. Весь класс начал смеяться. И даже эта девочка засмеялась.
Тут маленькому папе очень захотелось заплакать. Но вдруг ему стало смешно, и он сам засмеялся. Тогда засмеялась и учительница. Она сказала:
– Вот это ты молодец! А я уж боялась, что ты заплачешь.
– Я сам боялся,- сказал папа.
И все опять засмеялись.
– Запомните, дети,- сказала учительница.- Когда вам хочется плакать, непременно попробуйте засмеяться. Это мой совет вам на всю жизнь! А теперь давайте учиться.
Маленький папа узнал в этот день, что он читает лучше всех в классе. Но тут же он узнал, что пишет хуже всех. Когда же выяснилось, что он лучше всех разговаривает на уроке, то учительница погрозила ему пальцем.
Это была очень хорошая учительница. Она была и строгая и веселая. Учиться у нее было очень интересно. И ее совет маленький папа запомнил на всю жизнь. Ведь это был его первый школьный день. А этих дней потом было много. И так много было веселых и грустных, хороших и плохих историй в школе маленького папы! Но это уже совсем другая книга. Может, я когда-нибудь напишу ее.
До свидания, ребята!
Как папа опаздывал
Когда папа был маленьким, он ходил в школу, как все дети.
Но все дети приходили к началу занятий. А маленький папа всегда опаздывал. Иногда он опаздывал даже на второй урок. И это очень удивляло учительницу. Она говорила, что такого мальчика в их школе еще не было. А директор сказал, что, наверно, в других школах тоже нет такого ученика.
— Этот мальчик опаздывает, как часы! — сказал директор. — И даже его родители ничего не могут с ним сделать. Я вызывал их два раза.
И действительно, родители ничего не могли поделать с маленьким папой. Каждый вечер происходила одна и та же история.
— Ты сделал уроки? — спрашивала бабушка.
— Сейчас... — отвечал маленький папа.
— Перестань читать и садись делать уроки! — говорил дедушка.
— Сейчас, — отвечал маленький папа, — только дочитаю страницу.
Маленький папа дочитывал страницу и начинал следующую. Он просто не в силах был бросить интересную книжку и сесть за скучные уроки.
— Брось книгу!
— Сейчас...
— Брось книгу!
— Сейчас...
Наконец у дедушки и бабушки лопалось терпение. Они вырывали у маленького папы книгу.
— Вырастешь лентяем! — говорили они.
Тогда маленький папа очень обижался. Он долго плакал и требовал свою книгу обратно. Он говорил, что, пока ему не вернут книгу, он все равно не сядет за уроки.
Так незаметно проходил весь вечер. Когда маленький папа наконец садился за уроки, он быстро засыпал. Его будили. Он опять засыпал. Его опять будили. Он все равно засыпал. Его все равно будили. И он делал уроки в каком-то полусне. Так незаметно проходила часть ночи. Наконец усталые дедушка и бабушка сами засыпали.
Утром начиналась другая история.
— Вставай! — говорила бабушка.
— Сейчас! — бормотал маленький папа.
— Вставай! — кричал дедушка.
— Сейчас...
— Вставай!
— Сейчас...
— Опоздаешь!
— Сейчас...
— Уже опоздал...
— Сейчас...
Все знают, как трудно встать рано утром, когда лег поздно вечером. Самый сладкий сон как раз в это время. Особенно если тебе надо идти в школу.
Пока маленький папа медленно вставал, медленно одевался, медленно умывался, медленно пил чай и медленно собирал свои тетрадки, проходило очень много времени. И вот он бежал в школу, с ужасом глядя по дороге на все часы.
Когда маленький папа, задыхаясь, вбегал в класс, все ученики помирали со смеху. Смеялась даже учительница. «А вот и наш мальчик-опоздальчик!» — говорила она. И это было очень обидно.
А в школьной стенгазете маленький папа был нарисован крепко спящим в своей постели. Рядом с ним были нарисованы его родители. Они обливали его холодной водой из двух ведер сразу. Огромный будильник тянул маленького папу за ухо. И какой-то мальчик с трубой дудел ему прямо в ухо. Все это называлось: «Баюшки-баю». И это тоже было очень обидно. Но он опять опаздывал.
Делая уроки в последнюю минуту, маленький папа делал их не очень хорошо. Опаздывая в школу, он пропускал объяснения учителей, и это мешало ему хорошо учиться.
Кроме того, он все время куда-то спешил, опаздывал, бежал, волновался. И это плохо отражалось на его характере. Но он все равно опаздывал.
Мне очень хотелось рассказать, как родители маленького папы наконец что-то придумали и он перестал опаздывать.
Я бы с удовольствием рассказал, как учителя и ученики смеялись над маленьким папой так обидно, что он в один прекрасный день пришел в школу раньше всех и с тех пор не опаздывал ни разу.
Но я не хочу говорить неправду.
Маленький папа всюду опаздывал всю жизнь. Он опаздывал в школу. Он опаздывал в институт. И на работу он тоже опаздывал. Над ним всюду смеялись. Его наказывали. Его ругали и стыдили. И он очень много потерял в жизни из-за этой несчастной привычки. Он опаздывал в гости, и на него очень обижались и даже иногда просили больше совсем не приходить. Он приходил по делу и портил это дело своим опозданием.
А сколько раз он встречал Новый год на пустой улице, опаздывая на встречу с друзьями. Сколько людей он подвел!
Сколько смешных и обидных историй любят рассказывать о нем его знакомые... До сих пор папа не может ходить по улице медленно. Он всегда спешит. Он привык куда-то опаздывать. И даже ночью ему снится, что он опять куда-то опоздал. И он вздрагивает и стонет во сне. А иногда ему снится, что он опять стал маленьким. Опять бежит в школу. И весело смотрит на часы. Еще рано! Ему снится, что он не опоздал. Все его поздравляют. Директор школы преподносит ему цветы. Его портрет вешают в школьном зале. Оркестр играет туш. И тут он всегда просыпается. И ему кажется, что теперь он не опаздывал бы в школу. Но это ему только кажется.
Как папа ходил в кино
Когда папа был маленький, его долго не пускали в кино. Ему говорили:
— Тебе еще рано... Успеешь. Ничего там нет хорошего.
Это говорили дедушка и бабушка. А тётя добавляла:
— И вообще, кино — это сплошная инфекция. Сплошная корь, сплошная скарлатина, сплошной коклюш... Я уж не говорю о дифтерите.
После этого тётя очень долго говорила о дифтерите. Напрасно маленький папа просил и умолял пустить его в кино. Напрасно он говорил, что все его товарищи уже ходят к кино и никто из них не болеет корью, скарлатиной и коклюшем, не говоря уж о дифтерите. Ему всегда отвечали одно и то же:
— Вот пойдёшь в школу, тогда уж всё равно. Тогда уж не убережёшься. Тогда и ходи в кино, сколько захочешь.
Маленькому папе приходилось смотреть кинокартины и исполнении знакомых ребят. Ребята покалывали ему, как прыгает Дуглас Фербенкс в знаменитой картине «Знак Зорро», как он замечательно дерётся на шпагах, как он появляется в чёрной маске и побеждает всех врагов. Ребята изображали Чарли Чаплина с его тросточкой, Игоря Ильинского, длинного, худого Пата и маленького, толстого Паташона. Они старались изо всех сил, они делали всё, что могли. Они скакали верхом друг на друге, показывая знаменитого ковбоя Вильяма Харта.
А ещё маленький папа слышал, как взрослые говорили про улыбку Мэри Пикфорд: «Это изумительно!»
— Какая такая у неё улыбка? — спрашивал папа у своих товарищей.
И один мальчик стал ему показывать, как улыбается артистка Мэри Пикфорд в картине «Когда растает снег».
Он очень старался, и все ребята говорили, что он улыбается даже лучше, чем Мэри Пикфорд. Тем более, что она улыбается уже много лет и ей за это платят. А он улыбается только второй день и работает бесплатно, для товарища.
Маленький папа понимал, что ребята хотят помочь ему. Но от всего этого ему только больше хотелось в кино.
И вот этот день наступил. Маленький папа начал ходить в школу. И в первое же воскресенье весь его класс вместе с учительницей пошел в кино на детский сеанс. Фильм назывался «Красные дьяволята». Маленький папа читал эту книгу. И ему очень хотелось увидеть юных бойцов-разведчиков, страшного атамана Махно и все удивительные события этой интересной повести.
Кино было очень близко от дома маленького папы. И его знал даже маленький дядя Витя, младший брат маленького папы. Поэтому он прибежал в кино ещё раньше маленького папы и уже успел познакомиться со всем классом и даже понравиться учительнице. Увидев своего младшего брата, маленький папа ничего не сказал. Он молча схватил его за ухо и повел домой. Маленький дядя Витя расплакался так сильно, что выронил изо рта сразу три конфеты. Дело в том, что девочки из папиного класса угощали его со всех сторон. А маленький дядя Витя был очень вежливый мальчик. Если ему давали конфету, он никогда не отказывался.
Дяди Витя плакал так громко, что за него заступился весь класс И даже учительница сказала:
— Пусть идёт с нами, я за всё отвечаю.
Услышав это, маленький пала выпустил ухо своего брата. Тогда все вошли в кинотеатр. Тут зазвенел звонок. А места на детский сеанс были не нумерованы. И все дети — организованные и неорганизованные — со всех сторон ринулись в зрительный зал. Впереди всех прыгал, как заяц, счастливый маленький дядя Витя.
И, конечно, он споткнулся и упал. За ним бежал маленький папа. Он налетел на своего младшего брата и упал на него. И весь класс, который организованно бежал за братьями, организованно рухнул на них. Это было очень тяжело. Особенно для тех, кто оказался внизу. И маленький дядя Витя, прыгавший, как заяц, теперь закричал, как заяц, когда его схватит собака. Тогда закричал и маленький папа. Но тут подбежала папина учительница и ещё два учителя из других школ. Они остановили толпу. Они подняли маленького папу и дядю Витю. И папа и дядя были в синяках и в царапинах. Поэтому их обоих сразу отправили домой, как пострадавших. И тётя, увидев синяки и царапины, радостно сказала:
— Я же говорила!
И долго ещё маленького папу не пускали в кино после этого случая. Но потом всё-таки пустили. И он посмотрел «Красных дьяволят». И много других картин. И он до сих пор очень любит кино. И дядя Витя тоже.
Как папу девочки обижали
Когда папа был маленьким и начал учиться в школе, часто можно было видеть такую картину. Кончилась перемена. Прозвенел звонок. Опустели все коридоры. Все школьники сидят на своих местах. И только один маленький папа стоит у дверей класса и горько плачет. Он плачет, а в классе все хохочут. И когда учительница идет в класс и видит эту картину, она сразу все понимает.
— Ну, что, мальчик,— говорит она с улыбкой,— опять тебя девочки обижают?
И маленький папа, горько плача, кивает головой.
Почему же девочки обижали маленького папу? И как они это делали? А очень просто. Когда все прибегали с перемены, девочки занимали парту маленького папы Три, а то и четыре девочки сидели за этой партой и громко смеялись, глядя на маленького папу. А он был очень тихим и стеснительным мальчиком. У него до школы была только одна знакомая девочка — Маша. И он вообще старался держаться подальше от девочек. А девочки это заметили. И стали его дразнить. Вот как всё это получилось
Когда вы просто сидите рядом с одной девочкой, это ещё можно стерпеть. Но когда четыре девчонки сидят на вашем месте и помирают со смеху, глядя на вас, это совсем другое дело А когда вместе с ними хохочет весь класс, то это уже невозможно выдержать. И маленький папа убегал из класса и горько плакал за дверью. А классу, конечно, было очень смешно смотреть на всё это. Другие мальчишки говорили маленькому папе:
— Что ты на них смотришь? Гони их со своей парты. Толкни вот эту! Вот так, чтобы помнила.
И они толкали ту девочку, которая смеялась громче других и чаще всех дразнила маленького папу. Это была очень бойкая и очень симпатичная девочка. Кажется, её звали Тамара. Или Галя. Одним словом, или Вера, или Люся. Но скорее всего Валя. И она, наверно, очень хорошо понимала, что нравится маленькому папе больше всех девочек в классе. Девочки всегда это понимают. Может быть, поэтому она и смеялась так громко. Она смеялась, а маленький папа плакал.
Наконец, все это надоело учительнице. И однажды, войдя в класс вместе с рыдающим маленьким папой, она сказала так:
— В классе шестнадцать девочек и восемнадцать мальчиков. Шестнадцать девочек дразнят одного и того же мальчика. Спрашивается: почему они не дразнят остальных семнадцать? Кто может решить эту задачу?
Весь класс засмеялся. Тогда учительница повторила:
— Почему дразнят только одного мальчика? Я спрашиваю совершенно серьёзно. И прошу мне ответить.
Тогда все замолчали. И только девочки тихонько хихикали. Один мальчик поднял руку и сказал:
— Потому что он плачет.
— Совершенно верно! — сказала учительница под общий смех.— Ведь мы давно договорились, что лучше смеяться, чем плакать. Ты помнишь это? — спросила она маленького папу.
И он, плача, сказал:
— Помню...
— Смотри же, не забывай,— сказала учительница,— а то девочки будут обижать тебя всю жизнь...
Маленькому папе совсем этого не хотелось. И в следующий раз, когда девочки сели за его парту и стали смеяться, он уже не плакал. Он просто пошёл и сел на место той девочки, которая ему нравилась. И тогда все стали смеяться над ней. Она, конечно, не заплакала, но перестала смеяться. С тех пор девочки перестали обижать маленького папу. Они даже подружились с ним. И всю жизнь его обижали только мальчики. Но ведь мальчики всех обижают. На то они и мальчики.
Услышав все это, родители очень удивились. И кто-то из них крикнул:
— Я ничего не понимаю! Какой Глухарь? Кто это Федура и Заноза?
Тогда Афанасия Никифоровна сказала:
— Всё это вы можете узнать у своих детей, которые придумали эти дурацкие клички. Пока они будут называть так друг друга, вы не услышите от меня ни имен, ни фамилий. Родителей Соври-наплюя я попрошу остаться. С ними у меня будет особый разговор.
Все родители вернулись к себе домой очень сердитые. Они стыдили своих детей. Они сказали, что Афанасия Никифоровна хочет от них отказаться. И это напугало ребят больше всего.
Тогда произошло чудо. Никто никого больше не дразнил. И только маленького папу все по-прежнему называли «Шурочка».
И он понемногу к этому привык. И старым школьным друзьям позволяет называть себя «Шурочкой» даже сейчас. Особенно девочкам: ведь это они его так прозвали.
Как папа обманывал учительницу
Когда папа был маленьким и учился в школе, он очень любил свою учительницу. И все ребята её любили. Она была высокая, некрасивая, всегда носила только темные платья. Это взрослые говорили, что она некрасивая. Маленькому папе она казалась очень красивой. И звали се так: Афанасия Никифоровна. Она была весёлая и строгая. Но важнее всего было то, что она была очень справедливая. И все ребята знали: если Афанасия Никифоровна сердится и кричит на них, значит, они виноваты. Никогда она не кричала на ребят зря. И у неё не было любимчиков. Она любила всех своих учеников. И на каждого могла рассердиться. Если он шалил или не сделал уроков. Все ребята знали, что Афанасия Никифоровна работает в этой школе уже двадцать лет. Все знали, что у неё нет семьи: мужа убили на гражданской войне, а маленький сын заболел дифтеритом и умер ещё до войны. И все знали, что она не любит хвастунов, жадин и ябедников.
На уроке Афанасии Никифоровны всегда было очень интересно. Поэтому все сидели тихо и слушали. Однажды маленького папу укололи в спину булавкой. Было очень больно. И он крикнул:
— Ой!
Тогда учительница спросила:
— Что это значит? Почему ты нам мешаешь?
Маленький папа молчал.
И учительница сказала:
— Выйди из класса.
Маленький папа встал и пошел к двери. Но тут закричали две девочки. Они кричали:
— Его Зайчиков уколол!
И тогда Афанасия Никифоровна сказала:
— Пусть выйдут из класса тот, кто кричал, тот, кто колол, и те, кто ябедничает. Правильно я говорю?
И все закричали:
— Правильно!
И девочки вышли из класса вместе с маленьким папой и Зайчиковым. Маленький папа шёл и плакал. Ему было очень обидно, что его сначала укололи, а потом выгнали Зайчиков шел и смеялся над девчонками и маленьким папой. Но видно было, что ему не так уж весело. Девочки не смеялись и не плакали, но им тоже было обидно!
На следующий день маленький папа пришёл в школу с большим гвоздем, и когда Афанасия Никифоровна повернулась к ученикам спиной и стала писать на классной доске, маленький папа вынул свой гвоздь и уколол Зайчикова в руку. Зайчиков завопил так громко, что маленький папа лаже испугался. Афанасия Никифоровна очень рассердилась.
— Опять Зайчиков? — сказала она.
— Это не я-а-а... это меня-а-а... — простонал Зайчиков, держась за руку.
— Ах, вчера ты, а сегодня тебя? Очень интересно. Кто же уколол Зайчиком?
Все посмотрели на маленького папу. Но все молчали. Никто не хотел ябедничать. И даже Зайчиков замолчал и только тихо всхлипывал.
— Кто же это сделал? — спросила Афанасия Никифоровна своим самым сердитым голосом. Маленький папа так испугался, что вдруг сказал:
— Я его не колол...
Тогда Афанасия Никифоровна спросила:
— Чем же ты его не колол?
И маленький папа быстро ответил:
— Вот этим гвоздем.
Тут все засмеялись так громко, что прибежал учитель из соседнего класса. Он спросил:
— Афанасия Никифоровна, чему вы так радуетесь?
— Мы радуемся тому, — сказала Афанасия Никифоровна,— что один мальчик не колол другого вот этим гвоздем, тот не кричал и весь класс не ябедничал. И никто не обманывал свою старую учительницу.
Тут всем ребятам стало очень стыдно. И все стали сердито смотреть на маленького папу. И он встал и сказал:
— Вчера меня кололи, и я кричал. Сегодня я сам его уколол, и он кричал. А я врал.
Тут маленький папа помолчал и сказал.
— Я больше не буду. Афанасия Никифоровна.
— И я не буду,— сказал Зайчиков, но погрозил папе кулаком, и ему никто не поверил.
Афанасия Никифоровна сказала:
— Врать — хуже всего.
И маленький папа больше ей не врал никогда.
Как папа рисовал
Когда папа был маленьким, он очень любил рисовать. Когда же ему подарили цветные карандаши, то он рисовал целыми днями. Он рисовал домики. На каждом домике была труба. Из каждой трубы шел дым. Возле каждого домика стояло дерево. На каждом дереве сидела птица. Домики были красные. Крыши на них были желтые. Трубы все были черные. Дым из труб шел розовый и голубой. Деревья были синие, а птицы зеленые. На фиолетовом небе сияло золотое солнце. Рядом с ним плавала серебряная луна, окруженная золотыми и серебряными звездами. Это была очень красивая картина. Но каждый человек, увидев ее, спрашивал одно и то же:
— [де ты видел синие деревья и зеленых птиц?
И маленький папа отвечал всем одно и то же:
— Вот на этой картинке.
Пока маленький папа не пошел в школу, он думал, что умеет рисовать очень хорошо. Но в школе все над ним смеялись на уроках рисования. Он рисовал так плохо, что учитель рисования ничего не говорил ему.
Другим детям он говорил: «Хорошо!», или «Плохо», или «Поправь тут».
Маленькому папе он никогда не сказал даже: «Плохо». Глядя на рисунки маленького папы, учитель рисования молча хватался за голову. И на лице его было такое выражение, как будто он ест большой кислый лимон без сахара. Попробуйте сами съесть такой лимон с кожурой и посмотрите на себя в зеркало. Вот как раз такое лицо становилось у этого учителя рисования.
Некоторые девочки жалели маленького папу. Когда учитель отворачивался, они быстро рисовали в папиной тетрадке. Девочки старались рисовать как можно хуже. Но рисовать так плохо, как маленький папа, не удавалось никому. И учитель сразу замечал чужой рисунок.
Тогда он говорил маленькому папе:
— Кто это нарисовал?
И маленький папа честно отвечал:
— Не я...
— Это я вижу, — говорил учитель. — Но я хочу знать, кто тебе помогал? Ведь так ты никогда не научишься рисовать. Нужно всё делать самому.
— Я сейчас нарисую сам, — говорил маленький папа.
И он рисовал. И учитель опять хватался за голову.
— Вот теперь я вижу, что это ты, — говорил он.
Когда было родительское собрание, учитель рисования произнес такую речь:
— Товарищи родители! В этом классе по моему предмету успевают отлично пять человек.
И он назвал фамилии.
— Большинство детей занимаются удовлетворительно. Есть небольшая группа отстающих.
И он назвал еще три фамилии.
Потом учитель рисования сказал:
— И есть еще один мальчик... — Тут он схватился за голову, сделал кислое лицо и назвал фамилию маленького папы. — Этот мальчик не просто отстающий, — сказал учитель рисования. — По-моему, у него какая-то болезнь, которая мешает ему рисовать. — И он опять схватился за голову.
Бабушке и дедушке было очень обидно узнать такое о своем ребенке.
Но это была чистая правда.
Маленький папа кончил школу. Потом он кончил техникум. Потом — институт. За все это время он научился рисовать только кошку. Но ведь это умеет каждый ребенок. Кошек рисуют даже дошкольники. И папа им очень завидует. Потому что у них кошки гораздо лучше получаются, чем у него. Правда, папа видел одного художника, который рисовал так же плохо, как он. Но при этом говорил: «Я так вижу это лицо, это дерево, эту лошадь...»
Как жалко, что маленький папа не догадался сказать это своему учителю рисования. Как бы тот схватился за голову!
Как папа убил змею
Как папа отомстил немецкому языку
Когда папа был маленьким и учился в школе, у него были разные отметки. По русскому языку — «хорошо». По арифметике — «удовлетворительно». По чистописанию — «неудовлетворительно». По рисованию — «плохо» с двумя минусами. И учитель рисования обещал папе третий минус.
Но вот однажды в класс вошла новая учительница. Она была очень симпатичная. Молодая, красивая, весёлая, в каком-то очень нарядном платье.
— Меня зовут Елена Сергеевна, а вас как? — сказала она и улыбнулась.
И все закричали:
— Женя! Зина! Лиза! Миша! Коля!
Елена Сергеевна зажала себе уши, и все умолкли. Тогда она сказала:
— Я буду вас учить немецкому языку. Согласны?
— Да! Да! — закричал весь класс.
И вот маленький папа начал учиться немецкому языку. Сначала ему очень понравилось, что стул по-немецки — дер штуль, стол — дер тыш, книга — дас бух, мальчик — дер кнабе, девочка — дас метхен.
Это было похоже на какую-то игру, и всему классу было интересно это узнать. Но когда начались склонения и спряжения, некоторые кнабен и метхен заскучали. Оказалось, что заниматься немецким языком надо серьезно. Оказалось, что это не игра, а такой же предмет, как арифметика и русский язык. Надо было сразу учиться трём вещам: писать по-немецки, читать по-немецки и говорить по-немецки. Елена Сергеевна очень старалась, чтобы на её уроках было интересно. Она приносила в класс книжки с весёлыми историями, учила ребят петь немецкие песенки и шутила на уроке тоже по-немецки. И тем, кто занимался как следует, было действительно интересно. А те ученики, которые не занимались и не готовили уроков, ничего не понимали. И, конечно, им было скучно. Они всё реже заглядывали в дас бух и всё чаще молчали, как дер тыш, когда Елена Сергеевна их опрашивала. И иногда, перед самым уроком немецкого языка, раздавался дикий крик: «Их хабе шпацирен!» Что в переводе на русский язык означало: «Я имею гулять!». А в переводе на школьный язык означало: «Я имею прогуливать!».
Услышав этот вопль, многие ученики подхватывали: «Шпацирен! Шпацирен!» И бедная Елена Сергеевна, придя на урок, замечала, что все мальчики изучают глагол «шпацирен», а за партами сидят одни девочки. И это её, понятно, очень огорчало. Маленький папа тоже занимался главным образом шпациреном. Он даже написал стихи, которые начинались так:
Нет приятней для уха детского
Слов знакомых: «Бежим с немецкого!»
Он не хотел обидеть этим Елену Сергеевну. Просто очень весело было убегать с урока, прятаться от директора и учителей, скрываться на школьном чердаке от Елены Сергеевны. Это было гораздо интереснее, чем сидеть в классе, не выучив урока, и на вопрос Елены Сергеевны: «Хабен зи ден федермессер?» («Есть ли у тебя перочинный нож?») —отвечать после долгого раздумья: «Их нихт»... (что по-русски звучало очень глупо: «Я нет...»). Когда маленький папа так ответил, над ним смеялся весь класс. Потом смеялась вся школа. А маленький папа очень не любил, когда над ним смеялись. Он гораздо больше любил сам смеяться над другими. Если бы он был умнее, то начал бы заниматься немецким языком, и над ним перестали бы смеяться. Но маленький папа очень обиделся. Он обиделся на учительницу. Он обиделся на немецкий язык. И он отомстил немецкому языку. Маленький папа никогда им серьёзно не занимался. Потом он не занимался как следует французским языком в другой школе. Потом он почти не занимался английским языком в институте. И теперь папа не знает ни одного иностранного языка. Кому же он отомстил? Теперь папа понимает, что он обидел самого себя. Он не может читать многие свои любимые книги на том языке, на котором они написаны. Ему очень хочется поехать в туристское путешествие за границу, но ему стыдно ехать туда, не умея говорить ни на одном языке. Иногда папу знакомят с разными людьми из других стран. Они плохо говорят по-русски. Но все они учат русский язык, и все они спрашивают папу:
— Шпрехен зи дейч? Парле ву франсе? Ду ю спик инглиш?
А папа только разводит руками и качает головой. Что он может ответить им? Только: «Их нихт». И ему очень стыдно.
Как папа писал два сочинения
Когда папа был маленьким и учился в школе, у него был товарищ Вася Середин. Вася жил рядом с маленьким папой. И они всегда вместе ходили в школу и вместе шли из школы домой. И в школе они сидели на одной парте. Когда был урок арифметики, Вася решал задачи быстрее всех. И он помогал маленькому папе по арифметике. А папа помогал Васе учить стихи и писать сочинения. И они были очень довольны друг другом. И даже дрались только между собой.
Однажды учительница задала всему классу сочинение на тему «Как я провёл лето». Вася Середин сказал папе:
— Я не знаю, что мне писать...
Маленький папа спросил его:
— Ты где был летом?
— В деревне,— сказал Вася.
— Вот и напиши про деревню.
— А чего писать?
— Ну, что ты там делал летом?
— А я ничего не делал... Купался в речке, рыбу удил с ребятами, в лес ходил...
— Ну вот и напиши все это, — сказал маленький папа.
Вася Середин написал свое сочинение очень быстро и показал его маленькому папе.
Вот что он написал:
«Как я провел лето
Я летом был в деревне у бабушки. Купался, ловил рыбу, ходил в лес с ребятами. Летом в деревне хорошо.
В. Середин».
— Какое же это сочинение? — сказал маленький папа.— Ты напиши про бабушку, какая она была, что говорила, что делала, какие песни пела...
— Она не пела, она сказки говорила,— сказал Вася.
— Вот и напиши про сказки. Напиши, какие были ребята. Про речку напиши и про лес.
— Я так не умею,— сказал Вася.— Лучше я тебе всё расскажу, а ты мне напиши.
И Вася всё рассказал папе про бабушку, про ребят, про лес и речку. Папа написал большое сочинение. Он очень старался. И сочинение получилось хорошее. Вася был очень доволен.
— Теперь я перепишу,— сказал он,— а ты пиши своё сочинение. А то уже поздно.
Когда Вася ушёл и маленький папа сел писать своё сочинение, дело у него пошло гораздо хуже. Писать два раза подряд одно и то же не так просто. Маленький папа тоже летом жил в деревне, тоже бегал в лес и на речку. Про всё это он уже писал за Васю. И теперь он думал только об одном: как бы написать непохоже на Васино сочинение. А то учительница сразу догадается, что он писал за двоих. Маленький папа уже не думал о том, хорошо или плохо он напишет. И он написал сочинение, которое совсем не было похоже на Васино. Оно даже, по словам учительницы, вообще ни на что не было похоже.
Раздавая ученикам их домашние работы, учительница сказала так:
— Вот, ребята, ваши сочинения. Лучше всех написал Вася Середин. Его сочинение я сейчас прочту вслух.
И она прочла первое папино сочинение, то самое, что он написал за Васю.
— Молодец, Вася! — сказала учительница. — Очень хорошо написал. Грамотно интересно, живо. Хорошая у тебя бабушка! И товарищи у тебя хорошие!
При этом она почему-то посмотрела на маленького папу. Вася Середин очень покраснел. Он не любил, когда его зря хвалили. Потом учительница сказала:
— А теперь я прочту самое плохое сочинение.
И она прочла то, что написал маленький папа во второй раз. И тут покраснел маленький папа. Он не любил, когда его ругали, и ему было стыдно.
Прочитав папино сочинение, учительница сказала:
— Я надеюсь, что в следующий раз ты напишешь лучше, а Вася не хуже. Ты меня понял?
— Да... — тихо сказал маленький папа.
— А ты, Вася? — спросила учительница. И Вася тоже тихо ответил:
— Понял...
Оба они сидели красные, и весь класс смотрел на них, ничего не понимая. Маленький папа и Вася Середин ничего не сказали друг другу. Но с тех пор маленький папа стал сам решать задачи, а Вася писал сочинения без папиной помощи. Конечно, сначала маленький папа часто ошибался, а Васины сочинения были не очень хорошими. Но потом у обоих дело пошло на лад, и оба они поняли, что надо делать всё самому, а то никогда ничему не научишься. И они сидели на одной парте ещё много лет.
Как папа разговаривал с Маяковским
Когда папа был маленьким и учился в школе, он один раз говорил с поэтом Маяковским. Вернее, Маяковский говорил с ним. Вот как это было.
Однажды маленький папа написал стихи «Рудокоп» и показал их своей учительнице.
Она прочла стихи и сказала так:
— У нас в школе никто не пишет стихов. Поэтому мы поместим твои стихи в нашей стенной газете. А ты молодец, что написал эти стихи. Но только не думай, что ты Пушкин. Очень тебя прошу.
И маленький папа обещал не думать, что он Пушкин.
Стихи напечатали. Вся школа читала стенную газету. Все узнали, что в третьем классе есть мальчик, который пишет стихи. Учителя очень хвалили маленького папу. А мальчишки дразнили его:
— Поэт без котлет!
Маленький папа до сих пор не знает, что они хотели этим сказать. Все девочки из старших классов просили маленького папу написать им что-нибудь в альбом. А редактор стенной газеты заявил:
— Стихи давай в каждый номер! А то — во! — И он показал папе кулак.
Когда маленький папа вырос, он понял, что о таком редакторе можно только мечтать. Но тогда он очень испугался. Редактор был огромный парень из седьмого класса. И его кулак мог напугать любого. Поэтому в каждом номере газеты было стихотворение маленького папы. А так как у редактора было два кулака, то в некоторых номерах было по два стихотворения.
Маленький папа писал обо всём на свете. Были стихи о весне, зиме, осени и лете. Были стихи о Парижской коммуне. Были стихи сатирические: о драчунах, о шпаргалках, о плохом школьном вечере. Были даже стихи «Пугачёвский бунт» — о том, как весь шестой класс ушёл с урока химии. Дело в том, что фамилия химика была Пугачёв. За два года маленький папа написал очень много стихов. Маленький папа сам не знал, какие стихи он пишет, хорошие или плохие. В школе их все хвалили, но он догадывался, что это не настоящие стихи. И ему очень хотелось знать, будет ли он когда-нибудь писать настоящие. Кто же мог ответить на этот вопрос? Конечно, только настоящий поэт. Самый хороший, самый знаменитый. Одним словом, Маяковский.
Маленький папа собрал свои лучшие стихи и решил показать их Маяковскому. Но пойти к Маяковскому маленький папа боялся, ведь он был ещё очень маленький. И он решил позвонить ему по телефону. В телефонной книге он нашёл номер Маяковского. И несколько вечеров подряд, выбрав время, когда никого не было дома, маленький папа клал на стол свои стихи, набирался мужества, снимал трубку, называл номер и... вешал трубку обратно. Очень страшно было говорить с самим Маяковским. Так продолжалось целую неделю по нескольку раз подряд. Маленькому папе было очень стыдно.
Наконец вечером в воскресенье, когда дедушка и бабушка ушли в театр, маленький папа, дрожа от волнения, позвонил Маяковскому и не повесил трубку. Он услышал густой, могучий голос, который он запомнил на всю жизнь, о котором потом столько читал и слышал. Этот удивительный голос был в тот вечер сердитым. Он сурово спросил маленького папу:
— Да... Кто это?
Маленький папа оробел, поперхнулся и ничего не мог сказать. А голос гремел:
— Кто там дурака валяет? Повадился какой-то тип звонить каждый вечер! Звонит и молчит, холера! Ну, скажи что-нибудь! Спой, светик, не стыдись!
Маленький пала так испугался, что от ужаса не мог даже бросить трубку. Он давно уже пропустил ту минуту, когда можно было извиниться, поздороваться, что-то объяснить, что-то сказать... Теперь он мог только молчать и слушать. И он слушал.
— Прощай, молчун! Попадёшься ты мне когда-нибудь! Вот позвони только ещё раз!
Маяковский швырнул трубку. Больше маленький папа ему не звонил. Он никогда его больше не видел и не слышал. Ом даже никогда об этом постыдном случае никому не рассказывал. И много лет об этом разговоре знали только два человека: маленький папа и Маяковский. Потом об этом знал одни маленький папа. Но он хорошо запомнил свой разговор с Маяковским. И теперь вы тоже о нём знаете.
Как папа выступал на вечере
Когда папа был маленьким и учился в школе, с ним случилась такая история. Папину школу пригласили на вечер в другую школу. Ребята и девочки из той школы недавно выступали на вечере в папиной школе. Они пели, плясали, читали стихи, показывали физкультурные упражнения. Они даже показали сцену в корчме из драмы А. С. Пушкина «Борис Годунов». Правда, Григорий Отрепьев, прыгая в окно, зацепился за подоконник ногой и повалил всю корчму. Но ведь это может с каждым случиться. А играли они очень хорошо. И вот теперь надо было выступать у них на вечере. И очень хотелось чем-то их удивить. Чем же? Ребята рассуждали так:
— Мы поём, и они поют. Мы пляшем, и они пляшут. Они даже лучше. Физкультурники у нас не хуже. А если наша пирамида упадет, так у и их корчма тоже упала. Но чего у них нет, а у нас есть? — Тут все задумались и думали очень долго.
— У нас есть Горбушка,— сказал кто-то. Тогда все стали смеяться и кричать:
— Он лает!
— Он мяукает!
— Петухом поёт!
— Ходит на руках!
— Ходит на бровях!
— Тише! — сказала учительница.
Все замолчали, и в наступившей тишине Горбушка сказал:
— Это что... Это всякий сможет... Вот если бы я стихи писал.
И тут он посмотрел на маленького папу. И все посмотрели на маленького папу. А учительница сказала:
— Совершенно верно! У нас есть свой поэт.
— А у них нету! — закричали ребята.
Тогда маленький папа сказал, что он никогда не выступал на сцене да ещё в чужой школе. Да ещё со своими стихами. Да ещё...
Но тут все закричали:
— Ничего! Ничего!
А учительница сказала:
— Всё будет хорошо. Только помни, что ты не Пушкин.
Она говорила это маленькому папе очень часто, и он никогда этого не забывал.
И вот настал страшный день. Маленький папа, дрожа, поехал в чужую школу вместе с физкультурниками, певцами и плясунами.
Он стоял за чужой сценой и смотрел на чужой зал. В этом зале было так много чужих мальчиков и чужих девочек! В первом ряду сидел чужой директор и чужие учителя. Все они смотрели на сцену чужими глазами и смеялись чужим смехом. И маленькому папе становилось всё страшнее и страшнее. Вы, конечно, понимаете, что в зале сидели самые обыкновенные мальчики и девочки, учителя и учительницы. Они смотрели на сцену, смеялись и хлопали в ладоши точно так же, как это бывало и в папиной школе. Но маленький папа так боялся выступать со сцены в чужой школе, что ему всё вокруг казалось чужим.
Напрасно верный Горбушка, стоя рядом, шептал ему:
— Подумаешь, чужая школа. Такие же люди. Даже хуже...
Напрасно девочки угощали его конфетами. Напрасно учительница говорила:
— Как тебе не стыдно? Ведь ты помнишь стихи?
— Помню... — дрожащими губами отвечал маленький папа.
И вот наконец ужасный миг настал.
— Сейчас выступит наш школьный поэт! — объявили со сцены. — Он прочтёт стихи, которые сам написал.
В зале захлопали. Горбушка толкнул маленького папу в спину. И маленький папа, с трудом передвигая окаменевшие ноги, поплёлся на сцену. Ему никогда ещё не было так страшно. В глазах у него всё вертелось. в горле пересохло, а в ушах стоял ровный шум, похожий на морской прибой.
Маленький папа никого не видел в зале. Перед ним вертелось какое-то большое разноцветное пятно. Оно хлопало. Потом стало тихо. Все ждали стихов. А маленький папа стоял и молчал. Горбушка говорил потом, что маленький папа был сначала совсем белый. Потом он стал вдруг синий. Потом позеленел и весь пошёл красными пятнами.
— Это было здорово! рассказывал Горбушка.— Как фейерверк! Я ручаюсь, что в их школе никто так не может.
Но вот в зале кто-то засмеялся. И маленький папа хриплым голосом начал читать свои стихи. Он читал школьный гимн, написанный им для своей школы. Сначала его слушали хорошо. Но когда он дошёл до припева, в зале поднялся шум. Дело в том, что припев был такой:
Будь Робин Гуда ты смелее
И всю планету осмотри,
Ты школы не найдёшь милее,
Чем школа номер двадцати три!
Ну, судите сами, могли ли согласиться ученики школы номер девять, где выступал маленький папа, с такими словами?! Конечно, они обиделись за свою девятую школу и начали стучать ногами и гудеть. Маленький папа со страху не понял, в чём дело. Он поднял руку и сказал:
— Я очень прошу не мешать мне в середине строки. Дайте мне дочитать куплет до конца, а потом шумите сколько хотите.
В зале стало тихо. Маленький папа не сразу понял, что сам себя погубил этой просьбой. В девятой школе ребята были находчивые, и всё остальное чтение было похоже на весёлую игру. Пока маленький папа читал очередной куплет, в зале была тишина. Но после каждого куплета начиналось что-то невообразимое. Весь зал выл, мяукал, свистел и топал. Потом всё стихало. Маленький папа, заикаясь, читал следующий куплет. И всё начиналось сначала. А куплетов было много. И маленький папа упрямо, как автомат, читал всё до самого конца. Когда он кончил, все помирали со смеху — и в зале, и за сценой, и свои, и чужие. А Горбушка просто катался по полу. Смеялась даже учительница. Этого позора маленький папа не может забыть до сих пор. Прошло много лет. Маленький папа стал взрослым. Но до сих пор к папе иногда кидается на улице пожилой незнакомый человек с криком:
— Будь Робин Гуда ты смелее!
Потом он мяукает и исчезает. И папа понимает, что этот пожилой человек, когда был маленьким, учился в школе номер девять. Он не забыл папиных стихов. Но ведь и папа не забывал, что он не Пушкин...
Как папа играл в пинг-пон
Когда папа был маленьким и учился в школе, появилась новая игра. Теперь она называется настольный теннис. А тогда она называлась пинг-понг. Теперь тоже много ребят и девочек любят эту игру. Но тогда в пинг-понг играли в каждой школе, в каждом классе, в каждом дворе. Играли на столах, на скамейках, на роялях и просто на полу. Играли с утра до вечера. Некоторые играли даже ночью. И многие вообще забыли всё на свете, кроме пинг-понга. Каждый день в школе маленького паны были соревнования по пинг-понгу. Играли на первенство каждой группы. Потом чемпионы групп играли на первенство школы. Потом чемпионы школы играли на первенство района. Потом разыгрывалось первенство города по пинг-понгу. Потом играли между собой Москва и Ленинград.
Маленького папу всё это очень удивляло. Он никак не мог поверить, что так интересно гонять маленький белый мяч лопатками.
— Это не лопатки, а ракетки, — говорили ему.
— Ну, ракетками. Всё равно не понимаю.
— А ты попробуй.
— Да мне неинтересно.
— Будет интересно.
— Не будет.
— А ты попробуй.
— Не хочу.
Такие разговоры начинались много раз. И, конечно, в один прекрасный день маленький папа взял ракетку и вышел к столу. И тут он пропал. Я написал: «в один прекрасный день». Но в семье маленького папы все считали, что это случилось в один ужасный день. Дело в том, что маленькому папе очень понравился пинг-понг. Сначала у него ничего не получалось. Он никак не мог поймать мяч ракеткой. Потом он стал попадать ракеткой по мячу, но мяч не хотел попасть на стол. Но вот маленький папа начал попадать мячом на стол, и тогда стало совсем интересно. Оказалось, что есть специальные удары: резаный, кручёный. После этих ударов мяч вертится в разные стороны, летит быстро или замедленно. Хороший игрок направляет мяч в самое неудобное для противника место стола. Плассирует. Папа и сейчас считает, что пинг-понг — очень хорошая игра. Маленькому папе пинг-понг стал интереснее всего на свете. Он перестал читать, перестал готовить уроки. Он и в школу ходил не для того, чтобы учиться, а для того, чтобы играть в свою любимую игру. Он играл всё лучше и лучше, а учился всё хуже и хуже.
Учительница несколько раз говорила с ним. Она объясняла ему, что всё должно быть в меру. Она напомнила ему пословицу: «Делу — время, а потехе — час!»
Маленький папа не стал с ней спорить: зачем? Ведь она не могла понять, что для маленького папы именно пинг-понг был делом, а всё остальное — потехой. Он играл больше всех своих товарищей. Он уже многих обыгрывал. Но в тот день, когда он выиграл у третьего игрока школы, учительница сказала ему:
— Я хочу поговорить с твоими родителями! Дальше так продолжаться не может.
Она написала письмо дедушке и бабушке. Дедушка и бабушка не получили этого письма. Маленький папа сам вынул его из почтового ящика, сам прочёл и сам порвал. Он порвал это письмо на мелкие кусочки, так оно ему не понравилось. Учительница послала дедушке и бабушке второе письмо. Это письмо понравилось маленькому папе ещё меньше. И он порвал его на совсем мелкие кусочки.
Мне и сейчас стыдно рассказывать об этом. Но так было.
Учительница очень удивлялась тому, что дедушка и бабушка не приходят к ней. Но, пока она писала им третье письмо, маленький папа обыграл чемпиона школы. После этого он решил, что в школе ему больше делать нечего. И он совсем перестал туда ходить. Рано утром он делал вид, что идёт на занятия. Но в его портфеле не было ни тетрадок, ни учебников. Там были две ракетки для пинг-понга, сетка и три мячика. И завтрак, который маленький папа съедал вместо обеда. Весь день он играл в пинг-понг. У маленького паны появилось много новых друзей, тоже помешанных на пинг-понге. Он уже знал в лицо всех московских чемпионов. С ним уже здоровались знаменитые братья Фалькевичи. Его уже приняли в юношескую команду. Он уже проиграл свою первую игру на соревнованиях. Он уже… Но тут учительница. но получая ответа на свои письма и не видя маленького папы в школе, пошла к нему домой. Она не застала там маленького папы. Но она застала дедушку и бабушку. Когда они узнали, что их сын давно не ходит в школу, а вместо этого целый день гоняет мячик лопаткой, они пришли в ужас. Они решили, что маленький папа сошёл с ума. Ведь они не играли в пинг-понг. Они отобрали у него ракетки, спрятали мячики и повели маленького папу к доктору. И не к простому доктору, а к знаменитому профессору. Этот профессор всю жизнь лечил сумасшедших. Но он тоже никогда не играл в пинг-понг. И он никак не мог поверить, что маленький папа бросил учиться из-за этой игры. А маленький папа не мог понять, почему профессор задаёт ему такие странные вопросы. Вот что спрашивал профессор:
Не бьют ли тебя мальчишки в школе?
Нет ли у тебя бессонницы?
Полит ли у тебя голова утром?
Болит ли она вечером?
Не бывает ли у тебя ночных страхов?
Случались ли обмороки и припадки?
На все эти вопросы маленький папа ответил:
— Нет.
Тогда профессор спросил его:
Любишь ли ты свою школу?
Хорошая ли у тебя учительница?
Есть ли у тебя в школе друзья?
Мальчики?
Девочки?
На все эти вопросы маленький папа ответил:
— Да.
Тогда профессор спросил его:
— Нравится ли тебе одна девочка больше всех?
Маленький папа рассердился и сказал:
— Доктор, зачем вам всё это знать? Я бросил школу из-за пинг-понга. А все другие ваши вопросы ни к чему.
— Ну хорошо, — сказал профессор. — Что же ты теперь будешь делать?
— Играть в пинг-понг, — не задумываясь ответил папа.
— А чем это может кончиться? Ты об этом подумал?
— Подумал, — сказал папа, — Мы можем выиграть первенство Москвы по нашей группе.
— Я с тобой серьёзно говорю! — закричал профессор.
— Я тоже серьёзно говорю, — сказал папа.
Тогда профессор махнул рукой, накапал в рюмку лекарства и сказал папе:
— Выпей это.
— Не хочу, — сказал папа, — я здоров.
— А я нет, — сказал профессор и сам выпил капли.
Потом он сказал папе тихим голосом:
— Если я уговорю твоих родителей дать тебе доиграть, обещаешь ли ты мне, что пойдёшь осенью в школу?
— Обещаю, — сказал маленький папа.
Тогда профессор позвал бабушку и дедушку. Он сказал им:
— Мальчик здоров. Пусть играет. Год всё равно пропал. — И он опять выпил свои капли.
И родители увели маленького папу домой.
Команда маленького папы не выиграла первенства. Она заняла второе место. Но маленький папа и до сих пор не считает, что этот год пропал даром. Он хорошо понял, что нельзя жить одним пинг-понгом. Он даже соскучился по своей школе. И осенью с удовольствием пошёл туда. Он окончил школу. Прошло много лет. На шкафу до сих пор лежит его старая ракетка. Дедушка и бабушка до сих пор вздрагивают, когда видят её. А маленький папа смотрит на ракетку с удовольствием. Конечно, глупо было бросать школу из-за пинг-понга. И до сих нор псе смеются над папой, когда слышат об этом. И ему самому это сейчас смешно. А всё-таки пинг-понг — хорошая игра. И я ещё когда-нибудь напишу об этом отдельно. Обязательно напишу.
Маленький папа очень испугался, когда его дочка тоже стала играть в пинг-понг. И он был рад, когда увидел, что она не бросает школу из-за пинг-понга. А ведь она была чемпионкой своей школы.
Вот тут он понял бабушку и дедушку. И он убрал свою старую ракетку подальше в шкаф.
Но иногда он смотрит на неё и вспоминает эту историю.
Как папа говорил правду
Когда папа был маленьким, он очень плохо врал.
У других детей это как-то лучше получалось А маленькому папе говорили сразу: «Ты врёшь!»
И всегда угадывали.
Маленький папа очень удивлялся. Он спрашивал: «Откуда вы знаете?»
И все ему отвечали: «Это написано у тебя на носу».
Услышав это несколько раз, маленький папа решил проверить свой нос. Он подошёл к зеркалу и сказал:
— Я самый сильный, самый умный, самый красивый! Я собака! Я крокодил! Я паровоз!..
Сказав все это, маленький папа долго и терпеливо смотрел в зеркало на свой нос. На носу по-прежнему ничего не было написано.
Тогда он решил, что нужно врать ещё сильнее. Продолжая смотреть в зеркало, он довольно громко сказал:
— Я умею плавать! Я очень хорошо рисую! У меня красивый почерк!
Но даже эта наглая ложь ничего не достигла. Как маленький папа ни смотрел в зеркало, на его носу ничего не было написано. Тогда он пошёл к своим родителям и сказал:
— Я очень много врал и смотрел на себя в зеркало, а на носу ничего нет. Почему же вы говорите, что там написано, что я вру?
Родители маленького папы очень смеялись над своим глупым ребенком. Они сказали:
— Никто не может увидеть, что у него написано на носу. И зеркало никогда этого не показывает. Ведь это всё равно, что укусить свой собственный локоть. Ты не пробовал?
— Нет,— сказал маленький папа.— Но я попробую...
И он попробовал укусить свой локоть. Он очень старался, но ничего не получалось. И тогда он решил не смотреть больше в зеркало на свой нос, не кусать свой локоть и не врать.
Маленький папа решил с понедельника говорить всем только правду. Он решил, что с этого дня на его носу будет написана одна только чистая правда.
И вот настал этот понедельник. Едва маленький папа умылся и сел пить чай, его сразу спросили:
— А уши ты мыл?
И он сразу сказал правду:
— Нет.
Потому что все мальчики не любят мыть уши. Их слишком много, этих ушей. Сначала мои одно ухо, а потом ещё другое. И всё равно вечером они грязные.
Но взрослые этого не понимают. И они закричали:
— Позор! Неряха! Немедленно вымой!
— Пожалуйста... — тихо сказал маленький папа.
Он вышел и очень быстро вернулся.
— Уши мыл? — спросили его.
— Мыл, — ответил он.
И тогда ему задали совершенно лишний вопрос:
— Оба или одно?
И маленький папа ответил правду:
— Одно...
И тогда его послали мыть второе ухо. Потом его спросили:
— А рыбин жир ты пил?
И маленький папа ответил правду:
— Пил.
— Чайную ложку или столовую?
До этого дня маленький папа всегда отвечал: «Столовую»,— хотя пил чайную. Всякий, кто хоть раз пробовал рыбий жир, должен его понять. И это была единственная неправда, которая не была написана на носу. Тут все верили маленькому папе. Тем более, что он всегда наливал рыбий жир сначала в столовую ложку, а потом уже переливал его в чайную, а остаток сливал обратно.
— Чайную... — сказал маленький папа. Ведь он решил говорить только правду. И за это он получил еще одну чайную ложку рыбьего жира.
Говорят, что есть дети, которые любят рыбий жир. Вы видели когда-нибудь таких детей? Я никогда их не встречал.
Маленький папа пошел в школу. И там тоже ему было несладко. Учительница спросила:
— Кто сегодня не сделал уроков?
Все молчали. И только маленький папа сказал правду:
— Я не сделал.
— Почему?— спросила учительница. Конечно, можно было сказать, что болела голова, что был пожар, а потом началось землетрясение, а потом... В общем, можно было соврать что-нибудь, хотя это обычно мало помогает.
Но ведь маленький папа решил не врать. И он сказал чистую правду:
— Я читал Жюля Верна...
И тут весь класс засмеялся.
— Очень хорошо,— сказала учительница,— придётся мне поговорить с твоими родителями об этом писателе.
Все опять засмеялись, но маленькому папе стало грустно.
А вечером пришла в гости одна тётя. Она спросила маленького папу:
— Ты любишь шоколад?
— Очень люблю,— сказал честный маленький папа.
— А меня ты любишь? — спросила тётя сладким голосом.
— Нет,— сказал маленький папа,— не люблю.
— Почему?
— Во-первых, у вас на щеке чёрная бородавка. А потом вы очень кричите, и мне всё время кажется, что вы ругаетесь.
Что долго рассказывать? Маленький папа не получил шоколада.
А родители маленького папы сказали ему так:
— Врать, конечно, нехорошо. Но говорить все время только правду, по всякому случаю, кстати и некстати, тоже не следует. Ведь тётя не виновата, что у неё бородавка. И если она не умеет тихо говорить, то ей уже поздно учиться. И если она пришла в гости да ещё принесла шоколад, можно было бы не обижать её.
И маленький папа совсем запутался, потому что иногда бывает очень трудно понять, можно ли сказать правду или лучше не нужно.
Но всё-таки он решил говорить правду.
И с тех пор маленький папа всю жизнь старался никогда и никому не врать. Он всегда старался говорить только правду.
И часто за это он получал горькое вместо сладкого. И до сих пор ему говорят, что когда он врёт, у него это написано на носу. Ну, что же! Написано так написано! Тут уж ничего не поделаешь!
